Пан, 1899

В мировом изобразительном искусстве было немного столь разносторонне одаренных художников, как Михаил Врубель. Нет и человека, более восприимчивого к литературному, музыкальному и театральному искусству.
Так, музыкальные персонажи из опер Н.Римского-Корсакова нашли свое отражение в керамике и живописи художника.
На почве сказаний, былин и песен, народных орнаментов создавал свои картины и Врубель. Кроме фольклора, они перекликаются с музыкальными, театральными впечатлениями. С музыкой было тесно связано его творчество. В постановках опер Римского-Корсакова художник был автором декораций, костюмов, занавесов, плафонов для зрительного зала. Влияние музыки, литературы и театра на живопись Врубеля велико. Его «Морская царевна» навеяна музыкой «Садко», в портрете Забелы в роли Волховы слились воедино впечатления от сказок, музыки и художнического проникновения в удивительные формы и цвета растений. Музыка Римского-Корсакова стала счастливым поворотом в творческой судьбе художника. В его картинах отчетливо возникают новые трепетные переливы радужного спектра, связывавшего его живопись с музыкой замечательного композитора.

В перламутровой гамме написаны акварели «Тридцать три богатыря» и «Царевна Волхова», изменчивые фантастические тона преобладали и в майоликовых скульптурах мастера.
Молодой Врубель был склонен к артистизму, что представляется формой протеста против казенных вкусов и, возможно, одним из средств самоутверждения. Важную роль в своем искусстве художник придавал жесту. Пристальной сосредоточенности взора отвечает жест лапидарный, сдержанный. Врубелевские фигуры внешне как будто не жестикулируют, позы их статичны, но движения рук лаконично выражают внутреннее состояние модели. Гений Врубеля дал новую жизнь великим поэтическим символам Шекспира, Гете, Лермонтова, Пушкина и создал столь же великие по духу произведения изобразительного искусства. Художник с увлечением работал и над эскизами костюмов к операм «Пиковая дама» и «Чародейка» П.Чайковского и опере «Рогнеда» композитора А.Серова. Художник глубоко знал различные исторические эпохи, умел лаконично выразить образ героя и выявить его характер через исторический костюм. Творчество А.Чехова он ценил выше всех современных писателей.

О рисунках Врубеля последнего периода прекрасно написал художественный критик Н.Пунин: «Пусть строгому и острому взгляду кажется, что, начиная с 1902 года, линии в рисунках Врубеля сбиваются, теряют свою гибкость и свою чистоту, начинают иногда лепетать почти по-детски. Может быть, действительно, во всех работах, сделанных мастером после первого приступа безумия, нет уже больше той твердой сдержанности и той схемы до конца продуманного стиля, которые придают суровость и четкую строгость прежним работам Врубеля. Но, нам кажется, что никогда прежде художник не достигал той силы выразительности и страстности, которая скрыта во всех этих спутанных и обезумевших космах, в этих лаконических штрихах...» Художник был одинок в искусстве: ни к какой группе он не примыкал, не имел учеников или последователей. Однако у него оказалось много имитаторов, которые «под Врубеля» рисовали и писали, но глубоко освоить его открытия в живописи и рисунке не смогли. Ибо в творческих поисках и находках мастера отсутствовало подражание природе и имитация цвета и формы, а высочайший интеллект, талант и мастерство сочетались с независимым и гордым духом. К сожалению, гений Врубеля не поняли даже коллеги-художники из «Мира искусства». А.Бенуа в книге о русской живописи упрекал Врубеля в «вывертах» и нарочитом гениальничании, но и ретроспективизм и иронические стилизации Сомова и Бенуа были совершенно чужды мощи Врубеля, устрашавшего своим гением эстетов «мирискусников».

Слава пришла к художнику в самый тяжкий момент его жизни. Работами сумасшедшего Врубеля стали восхищаться. Возникавшие вокруг художника бесчисленные легенды сыграли свою роль в том, что он стал знаменит.
Каждый день с раннего утра Врубель переписывал своего «Демона». Были дни, когда «Демон» был очень страшен, и потом опять появлялись в выражении его лица глубокая грусть и новая красота... Способность к творчеству не покидала художника, но приняла гипертрофированные формы. Врубель переписывал ежедневно огромный холст, и посетители выставочного зала воочию могли видеть, как за ночь менялся Демон. Как в этой безумной битве мелькали и исчезали, чередуясь с ожесточенными и страшными, облики необыкновенной красоты. «Демон» оказался мощным катализатором и ускорителем безумия мастера.

Последним всплеском озарения в творчестве художника стала тема Пророка, навеянная стихотворением А.С.Пушкина. Вначале был сделан выразительно экспрессивный рисунок головы Пророка. Затем автор посвятил ей картину, на которой Пророк потрясен явлением ангела, вырастающего в сиянии крыл. В картине «Азраил» шестикрылый серафим с мечом и горящей лампадой в руках изображен без. Пророка. Из зелено-лиловых переливов возникает лик ангела смерти. Художник придает ему сходство с собой в рисунке «Голова Пророка» и в композиции «Шестикрылый серафим», но врубелевский Пророк бессилен, чтобы «глаголом жечь сердца людей». Лично пережитое и всеобщее слилось у Врубеля в теме Пророка, ставшей его лебединой песнью. Оно претворилось в тему трагической судьбы художника. В мировой литературе Врубеля привлекало только возвышенное и серьезное: он любил Гомера, Шекспира, Данте, Гете, Лермонтова, Пушкина, русский эпос, Библию. Надо отметить, что в его творчестве очень мало произведений, не имеющих литературного источника.